Дэн Браун. Ангелы и демоны (Angels and Demons) 296
Главная | Книги | RSS | Sitemap
Лэнгдон испытывал какую-то странную уверенность в том, что это - смерть, и радовался ее приходу. Ученый позволил этому покою полностью овладеть своим телом. Он чувствовал, как ласковый поток несет его туда, куда должен нести. Боль и страх исчезли, и он не желал их возвращения, чем бы ему это ни грозило. Последнее, что он помнил, был разверзнувшийся под ним ад.
"Прими меня в объятия свои, молю Тебя..."
Но плеск воды не только убаюкивал, порождая ощущение покоя, но и одновременно будил, пытаясь вернуть назад. Этот звук уводил его из царства грез. Нет! Пусть все останется так, как есть! Лэнгдон не хотел пробуждения, он чувствовал, что сонмы демонов собрались на границах этого мира, полного счастья, и ждут момента, чтобы лишить его блаженства. В этот тихий мир ломились какие-то страшные существа. За его стенами слышались дикие крики и вой ветра. "Не надо! Умоляю!!!" Но чем отчаяннее он сопротивлялся, тем наглее вели себя демоны.
А затем он вдруг вернулся к жизни...
***
Вертолет поднимался все выше в своем последнем смертельном полете. Он оказался в нем, как в ловушке. Огни Рима внизу, за открытыми дверями кабины, удалялись с каждой секундой. Инстинкт самосохранения требовал, чтобы он немедленно выбросил за борт ловушку с антивеществом. Но Лэнгдон знал, что менее чем за двадцать секунд ловушка успеет пролезть половину мили. И она упадет на город. На людей. Выше! Выше!
Интересно, как высоко они сумели забраться, думал Лэнгдон. Маленькие винтомоторные самолеты, как ему было известно, имеют потолок в четыре мили. Вертолет успел преодолеть значительную часть этого расстояния. Сколько осталось? Две мили? Три? У них пока еще есть шансы выжить. Если точно рассчитать время, то ловушка, не достигнув земли, взорвется на безопасном расстоянии как от людей на площади, так и от вертолета. Он посмотрел вниз, на раскинувшийся под ними город.
- А что, если вы ошибетесь в расчетах? - спросил камерарий.
Лэнгдон был поражен. Пилот произнес это, даже не взглянув на пассажира. Очевидно, он сумел прочитать его мысли по туманному отражению в лобовом стекле кабины. Как ни странно, но камерарий прекратил управление машиной. Он убрал руку даже с рычага управления газом. Вертолет, казалось, летел на автопилоте, запрограммированном на подъем. Священник шарил рукой позади себя под потолком кабины. Через пару секунд он извлек из-за кожуха электрического кабеля спрятанный там ключ.
Лэнгдон с изумлением следил за тем, как камерарий, поспешно открыв металлический ящик, укрепленный между сиденьями, достал оттуда черный нейлоновый ранец довольно внушительных размеров. Священник положил ранец на пассажирское кресло рядом с собой, повернулся лицом к Лэнгдону и сказал:
- Давайте сюда антивещество.
Уверенность, с которой он действовал, привела ученого в изумление. Священнослужитель, видимо, нашел нужное решение.
Лэнгдон не знал что думать. Передавая камерарию ловушку, он сказал:
- Девяносто секунд.
То, как поступил с антивеществом клирик, повергло ученого в еще большее изумление. Камерарий осторожно принял из его рук ловушку и так же осторожно перенес ее в грузовой ящик между сиденьями. После этого он закрыл тяжелую крышку и дважды повернул ключ в замке.
- Что вы делаете?! - чуть ли не закричал Лэнгдон.
- Избавляю нас от искушения, - ответил камерарий и швырнул ключ в темноту за иллюминатором. Лэнгдону показалось, что вслед за ключом во тьму полетела его душа.
После этого Карло Вентреска поднял нейлоновый ранец и продел руки в лямки. Застегнув на поясе пряжку, он откинул ранец за спину и повернулся лицом к онемевшему от ужаса Лэнгдону.